Экскалибур стоял, окружённый тяжёлыми грозовыми тучами, низвергавшими на небольшой, но крепкий деревянный домик, стоявший у подножия горы, тонны снега. Зданьице иногда скрипело под порывами ветра, но стояло. Посетители "Толстого тролля" давно уже привыкли к надсадному скрипу толстых брёвен из добротного дуба, и поэтому практически не обращали внимания на бушующую снаружи бурю. - Эка старик буянит. - Проворчал Уркан, оторвавшись от своей кружки с элем. - Эй, Элоиза, мне ещё эля принеси! - Слушаюсь, господин! - Стройная эльфийка поспешила к отливающей медовым золотом стойке, от которой так и тянуло свежим, недавно срубленным кедром. Викинг проводил соблазнительную фигурку взглядом, после чего снова перевёл взгляд на окно таверны. - Давнёнько не видывал я такенной бури. - Пробурчал он. - Седьмицы две, не менее. Ох, не к добру это всё, не к добру... - Ваш эль, господин. - Элоиза с поклоном протянула Уркану кружку. Тот лёгким кивком поблагодарил девушку и с наслаждением присосался к кружке, кряхтя от удовольствия. Наконец, он оторвался от кружки и и вытер струящийся по пышной бороде напиток рукавом. - Добротный у вас эль. - Прогудел он. - Пьёшь его, и словно куча девиц утробу ласкает. Хорошоооо...
Тяжеленная дверь таверны с надсадным скрипом раскрылась, впустив в уютный медовый полумрак таверны ледяной ветер с колючими снежинками. Свечи предательски заколыхались, и Элоиза бросилась зажигать их заново. Уркан тем временем с интересом разглядывал новоприбывшую, которая сейчас ёжилась в фиолетовую накидку, украшенную золотыми узорами, и тихонько ругалась на непогоду. Небольшой скипетр, украшенный колокольчиками и перьями, и высокая коническая шляпка с большими полями выдавали молодую ведьмочку с головой. Что она молодая, было видно ещё и по её несформировавшему до конца телу, просвечивающему сквозь насквозь промокшую одежду. - Ой... Ведьмочка стыдливо прикрилась руками. - Не смотрите, пожалуйста! Я сейчас... ала-кара-мася-алдун, кара-папра-орин-балдун... Под её заклинания одежда начала потихоньку сохнуть. а потом и вовсе задымилась. В таверне стало жарко. - Ну вот и всё! - Ведьмочка отмахнулась от облака пара, окружавшего её. - Надеюсь, вас не затруднит, если я тут сяду? - Что-нибудь будете заказывать? - Элоиза с вежливым выражением мордочки встала рядом с ведьмочкой, которая с явным наслаждением плюхнулась на тёплую деревянную скамью. - Нет, спасибо. Я тут просто погреться зашла, пока буря не утихнет. - Девочка с хрустом потянулась. - Вы не представляете, каково это - несколько часов верхом на жезле, в бурю и непогоду... - Ты проездом? - догадалась эльфийка. - Ну да. - Ведьмочка улыбнулась. - Я собиралась прямо на Экскалибур, но он, сами видите... - Завтра Экскалибур успокоится, бурю-непогоду утихомирит. - Уверенно прогудел со своего места Уркан. - А тебе зачем на гору-то вознадобилось? Нужда какая али так, потехи ради? Али ты и вовсе за Брильянтом шла? - За Бриллиантом! - Девочка аж засияла. - А вы откуда знаете? - Ох, не за доброе ты дело взялася, дочка. - Уркан снова опрокинул в себя кружку. - Сгинешь ведь, и костей не найдут. У меня брат родимый сгинул, а всё из-за брильянта окаянного, чтобы его Люциферу да в одно место... - Я справлюсь! - Ведьмочка вскинула голову. - Я много книг прочитала, на любой случай чары знаю! Завтра к обеду вернусь вместе с Бриллиантом! И вам меня не отговорить! Вот! Викинг понурился. - Ну, Господа тебе в судьи. Авось завтра образумишься...
*****************
Как и говорил Уркан, на следующий день прогода прояснилась. Экскалибур стоял, сверкая в утреннем солнце белоснежными склонами - вечно прекрасный, вечно неприступный, как меч, тянущийся в небо. За эту его красоту и изящность его и назвали в честь мифического меча, дающего свою силу лишь достойнейшим. Дрюська летела между скал, крепко сжимая ногами свой жезл. Разумеется, она не собиралась штурмовать эти неподступные скалы пешком! Это же вечность уйдёт, пока камень найдёшь! Да что там камень, до вершины и то не доберёшься! А так, на жезле - быстро и легко, только ветер ледяной бьёт в лицо так, что аж глаза слезятся. Ведьмочка зависла перед какой-то пещерой, на которую ей указало наводящее заклинание. Ниша в скалах выглядела немного угрюмой и многообещающей. Массивные скалы шли по внутренним краям пещеры, как зубы во рту какого-нибудь мифического бога, на дне пещеры виднелся рыжий мох, котором блестели не застывшие лужи а в глубине, под сиротливо висящим сталактитом, на небольшом камне... - Нашёлся! - Дрюська с восхищением смотрела на огромный - с лошадиную голову! - кристалл, слабо светившийся изнутри призрачным голубым светом. Бриллиант так и звал к себе, так и манил... Дрюське захотелось поскорее взять это сокровище в руки, и поэтому она не стала идти пешком по пещере, а так и влетела, восседая на своём жезле. - Миленький мой, хорошенький... - Пропела ведьмочка, спрыгивая с своей волшебной балочки (да-да, именно балочки!) на холодный жёсткий камень. - Наконец-то я тебя нашла! Ух я и разб... Сюсюканье девочки были прерваны чавканьем. Каменный и казавшийся незыблемым пол неожиданно просел под вскрикнувшей Дрюськой, стремительно нагреваясь и становясь влажным и... живым!!! Девочка инстинктивно схватилась за кристалл, который с хлюпом втянулся в пол. Руки Дрюськи оказались буквально зажатыми между Бриллиантом и горячей влажной плотью, и теперь она не смогла бы оторваться от кристалла, даже если бы захотела. Но ведьмочка и не смотрела на кристалл. На её глазах пещера преобразовывалась, причем самым диким способом. Валуны по краям пещеры поберели, превратившись в гигантские зубищи, мох исчез, явив взорам гигантскую мускулистую поверхность, усеянную влажными пупырышками. Дрюська с ужасом её узнала. Сколько раз она строила мордочки, показывала язык своему отражению! А сейчас она находится в... !!!!!!! Гигантский язычище выгнулся дугой, и ведьмочка с визгом свалилась вниз. - Аааааааа!!! Мамочкиии!!! - Дрюська в ужасе зажмурилась, но скольжение прервалось так же внезапно, как и началось. Приоткрыв один глаз, девочка сообразила, что всё ещё держится за кристалл. Сейчас она практически висела посреди осклизлого дрожащего мяса, которое пыталось спихнуть бедняжку в длинный живой туннель в никуда. Чудовище, притворявшееся пещерой, сдалало мощный глоток, и на Дрюську повалился поток липких слюней, чуть не смывший её вглубь. - Нет! Я не хочу туда! Нет-нет-нет-нет-неееееет! - Ведьмочка ещё крепче вцепилась в осклизлый камень, понимая, что это её единственное спасение. Новый глоток - и её с силой потянуло вниз. Камушек задрожал, продвинувшись пониже. Дрюська отчётливо видела, что он находится на коротеньком мускулистом отростке, который медленно растягивался всё сильнее и сильнее.
Горные титаны - удивительные существа. Они могут превращать свою плоть в камень, становясь при этом частью горы с небольшой пещеркой. Пещерка эта - их рот, а драгоценный камень на окаменевшем отростке, растущий в их горле - своэобразная приманка для путников, рискнувших забрести в их горы. Увидит искатель приключений драгоценность в пещере, зайдёт туда, и титану остаётся лишь проглотить жертву. Лишь во время глотка становится титан живым, а потом снова обращается в камень. И вот с таким-то титаном и познакомилась Дрюська. которая сейчас так отчаянно цеплялась за жизнь, вися в горле на отростке с бриллиантом, не успевшем вовремя втянуться в стенку горла... Гулпк! Умк... Новый глоток. Ещё один. Новый поток липкой гадости, пытающийся смыть ведьмочку в пищевод. Дрюська уже знала, что обречена, и поэтому даже не плакала - лишь иногда всхлипывала, чувствуя, как растягивается щупальце, погружая бедняжку вместе с проклятым камнем в раскалённую глубь хищника. Перед мысленным взором ведьмочки замелькали сотни картин из её детства... Вот она сидит у лужицы, пуская кораблики. Вот она впервые целуется с мальчиком - таким же безбашенным ребёнком, как и она. Горящие глаза, дрожащие ресницы, смущённое сопение, лёгкое до щекотки касание губ... Потом они долго сидели рядом, красные, как варёные раки, не в силах поднять друг на друга глаза. Вот она на площади смотрит, как священник зачитывает приговор какой-то бабке, стоящей в куче веток привязанной к столбу... Сожжение ведьмы. Обычное дело. А вот она сидит в своей комнате и с интересом смотрит, как по комнате летают маленькие огненные дракончики, сотворённые ею из камина... Вот она сбегает из своего грязного городка, кишащего крысами и ярыми церковниками, вместе с малюсенькой феей, которая столько лет помогала Дрюське изучать магию. Вот фея пристаёт к уже совершенно готовой ведьмочке с невероятным требованием... " - Пипи, я не могу! Крошечные тёплые ладошки гладят Дрюське губу, а на лице феи сияет жизнерадостная улыбка. - Но ты должна, Дрюсь! Иначе мы не сможем попасть в Ололор! - Но ты же погибнешь! - Дрюся, Дрюся, Дрюся... - Фея насупливается. - Да неужели ты не понимаешь? Если я погибну в тебе, ты станешь таким же волшебным существом, как и я, и Врата тебя пропустят. Обо мне не беспокойся - я стану твоим маленьким духом-хранителем, и никогда тебя не покину! Верь мне, Дрюся! По щеке течёт что-то прохладное. Зажмурившись, она открывает свой рот, и Пипи залезает туда. Боже, она такая маленькая! Как она шевелится во рту, мня язычок своими крошечными ладошками и коленками! А этот её сладкий привкус... Дрюська не смогла удержаться от того, чтобы пообсасывать свою любимую подругу, чтобы навсегда запомнить этот сладкий и необычный вкус... Боже, как же ей тяжело было сделать этот глоток..."
Щупальце натянулось до лёгкого звона, как струна. Дрюська почувствовала, как её онемевшие пальцы начинают медленно соскальзывать с жёсткого мокрого кристалла. - Всё... - прошептала девочка. - Я больше не могу... "Не смей сдаваться!" Тоненький голосок почти над самым ухом заставил волшебницу вздрогнуть. "Пипи?!" "Дрюсечка, милая, умоляю, держись! Держись!" "Пипи, я..." Бзень... - Ааааааааа!!!! Дрюська с визком поскользила по горячему желобу, прижимая к груди оторванный кристалл...
***** Алая тёплая струйка текла по жёсткому холодному камню, огибая колючую крошку, щедро рассыпанную вокруг. В практически мёртвой тишине слышалось мерное дыхание и слабое биение сердца. "Дрюсь, очнись..." Куча тряпок, валявшаяся на камнях, слабо дёрнулась. "Пипи... я умерла?..." "Нет, хотя и была близка к этому!" На сокнутые ресницы ведьмочки пролился слабый свет цвета свежей травы. Левую щёку предательски защипало, и Дрюська поморщилась. "Сейчас помогу." Тёплый свет замерцал, сменив свой цвет на тёплый и янтарный. От ласкового тепла, исходящего от духа-хранителя, боль сама собой ушла, а кровоточащие ссадины подёрнулись тоненькой плёнкой молдодой кожи. Девочка открыла глаза и улыбнулась крошечной дымной фигурке. парящей у неё перед носом. - Пипи... - Ты молодчинка, Дрюська! Я верила в тебя! Девочка села, морщась от боли. Вся левая стоона девочки была ободрана до крови, а одежда на боку превратилась в лохмотья. Шляпку горе-волшебница потеряла ещё раньше - когда болталась на проклятом Бриллианте. - Мдя... Хороша, что сказать... Хихик... Кх... - Дрюська вздохнула, снимая предательскую дрожь. Маленькое привиденьице пристроилось под бок своей подруги, заращивая ободранную кожу. - Пипи... - Тихо произнесла ведьма. "М?" - Где я? И почему я жива? "В пищеводе этого титана. Эй, не падай в обморок, я не закончила! Вот так-то лучше... Горные титаны могут превращаться в камень и обратно только тогда, когда у них есть кристалл души, который они и используют как приманку. Ты так крепко в него вцепилась, что проглотить тебя получилось, только оторвав отросток с кристаллом. А без него титаны моментально превращаются в камень, это все чернокнижники знают. Ну и не только чернокнижники..." - Ещё феи? - Дрюську всё ещё колотило. Не каждый же день оказываешься на волосок от смерти! "Почти... я до встречи с тобой ведь много где летала. И одного некроманта знала, хороший был человек. Это ведь только в сказках некроманты злые, а так их на самом деле любят. Они ведь... Понимаешь, если у тебя умрёт кто-то родной..." Дрюська вздохнула. Она опять чувствовала себя такой же маленькой глупышкой, как и в день, в котором она встретила Пипи. - Спасибо, Пипи. - Всхлипнула Дрюська, закрыв лицо ладонью. - Если бы не ты... Я... я... я бы отпустила кристалл... "Ну, Дрюсь, не плачь, всё позади..." Горячая крошечная ладошка легла на щёку ведьмочки. и та заплаканно улыбнулась. - Какая я всё-таки глупая... "Да, этого у тебя не отнять. Как была милой бестолочью, так и осталась." - Пипи!!! "А что Пипи? Как что, так сразу Пипи!" - в голосе духа прорезались командные нотки. - Ладно, кончай хныкать, подтирай сопли, бери трофей и пошуровали в "Толстого тролля". Нам ещё палку новую нужно достать, а то ты свой жезл уже угробила. Пятый за месяц, между прочим! Как только умудряешься..." Дрюська представила, как в обнимку с тяжеленным кристаллом топает по заснеженным склонам Эскалибура, и у неё возникло стойкое желание сдохнуть. Прямо здесь и прямо сейчас. Но Пипи же ей даже помереть спокойно и то не даст! На том свете достанет... Тихо бурча заклинания для уменьшения веса пополам с крепким орочьим матом, горе-волшебница взвалила на себя горный Бриллиант и полезла по туннелю вверх... The end.
Чёж делать, тема глупая можно и по оффтопить. хоть какая та раскачка застойного сайта, а то по правилам тут всё замолкло почти, не то что во времена когда я тут жёстко везде и всюду ахинею и не очень писал.
Негромкие хрипы доносились до меня со всех сторон, смешиваясь с редкими голосами, произносящими какие-то повторяющиеся, но определённо осмысленные фразы, редкими детскими смешками и непонятной мелодией, вгоняющей в натуральную безнадёгу. Иногда мелодия словно зацикливалась вместе с какой-то фразой, окончательно выламывая способность мыслить. Равнодушные хрипы, словно их обладателям перерезали горло… Симфония боли. . Бред, записанный в виде звука. Ода паранойе. Песня безумия. Мелодия шизоидности. Я стоял на берегу… хотя это скорее походило на эдакий балкон открытого типа – пол и ограждение. Ржавые, черно-бурые и искореженные прутья с прогнившими брусками дерева, на котором едва различались останки краски, окружали меня с трёх сторон, не давая вывалиться с моего уступа, покрытого ржавчиной и ещё имевшей алый оттёнок кровью настолько, что невозможно было бы определить не только изначальный цвет, но и даже материал сего уступа. Небо… Небо походило на медленно плывущую смесь из черного и красного фарша, проплывающей над моею головой. Если очень внимательно присмотреться, то можно было бы увидеть даже отдельные органы – сердце, кисть с облупленными ногтями, глаз… Но мне не было ни малейшего дело ни до фарша вместо неба, ни до руин за моею спиной – ржавых шипов и обломков, в которых невозможно было бы что-либо понять. Даже слова, прорывавшиеся сквозь бесконечные хрипы, бульканья и стоны не имели для меня значения. Я просто стоял на своём балконе и смотрел вдаль, на море, воду в котором заменяла смесь из крови, гнилой мочи и блевотины. И всё же… я знал, что свобода придёт именно оттуда. Я не мог уйти отсюда. Единственный выход с этого балкона вел в город, но когда я шёл в этом направлении, я не сдвигался с места, сколько бы не шел. Я пробовал бежать. Пробовал прыгать. Но всё было тщетно, лишь рой голосов смеялся вокруг меня. - Сколько времени… - произнёс я в пустоту и замолк, не в силах закончить. Хотел закончить фразу, но забыл, как. Но окружающие меня голоса продолжали что-то говорить, и я от нечего делать начал вслушиваться. - В смерти правда… суд идёт, о лжи железобетонного дымяшего костыля, проглотившего лысую обезьяну, Мать свою… Встать… Я потряс головой. Я понимал все слова. но их смысл… - И о животном, плюющего на мать, едящем кал вместо молока… Я снова повернулся к морю, стараясь не слушать эти голоса. Скоро… Скоро меня заберут… На горизонте видна волна цунами, идущая на меня... вот сплошная стена жидкости сейчас обрушится на меня…
Добавлено (23.01.2013, 23:18) --------------------------------------------- Это - отрывок из одной большой вещи. там сны вообще безумные. А ещё безумнее в них то, что я списывал их со своих реальных коршмаров, которые. кстати. воспринимаю не только как картинку-звуки. а со всеми запахами и тактильными ощущениями. каждый раз просыпаюсь с токой мордой: Оо"
